Касым-Жомарт Токаев регулярно призывает к ужесточению наказаний за домашнее насилие — например, совсем недавно, в сентябре, в своём обращении к народу, или в аналогичном обращении, сделанном в 2019 году, когда наряду с признанием проблемы президент поручил правительству принять меры. С тех пор случаи домашнего насилия только участились.
Если в 2018 году в Казахстане было зарегистрировано 24,8 тыс. случаев домашнего насилия, то к концу 2021-го их количество увеличилось на 16,9%, составив 29 тыс. случаев. Сколько трагедий на самом деле происходит за закрытыми дверями в домах по всему Казахстану — трудно сказать. Это латентная проблема, и многие жертвы попросту не обращаются в полицию.
Власти Казахстана испробовали множество способов борьбы с домашним насилием. Эти попытки включали в себя, в числе прочего, декриминализацию преступлений и выписывание виновникам предупреждений, что получило репутацию «неадекватных санкций».
В марте правозащитная организация Human Rights Watch вновь призвала Казахстан криминализировать домашнее насилие, заодно напомнив, что делает это не в первый раз. И, вероятно, не в последний: в своём сентябрьском обращении Токаев заявил, что правоохранительные органы сомневаются в необходимости криминализации домашнего насилия, поскольку это приведёт к снижению раскрываемости подобных правонарушений.
Через два дня после послания президента МВД предложило новые поправки. На этот раз предлагается увеличить срок административного ареста, убрать возможность примирения сторон в случае повторного нарушения, а также отправлять семейных дебоширов на уборку улиц. Глава правозащитного фонда #НеМолчиKZ Дина Тансари раскритиковала предложения, назвав их «косметическими».
Казахстан выстраивает свою стратегию борьбы с домашним насилием методом проб и ошибок, поэтому уровень насилия остаётся высоким.
Подавляющее большинство агрессоров — из тех, чьи дела вообще были зарегистрированы — отделываются административным наказанием. В период с 2015-го по 2021 год 97,3% всех правонарушений, связанных с домашним насилием, подпадали под административную ответственность, предусматривающую гораздо более мягкие наказания, и только 2,7% правонарушений — под уголовную.
В период с 2015-го по июнь 2022 года в Казахстане ежегодно регистрировалось около 29,3 тыс. правонарушений, связанных с домашним насилием. За этот же период к административной ответственности за насилие в семье привлекалось около 23,6 тыс. человек в год (80,4%*). При этом в 2021 году, по сообщению zakon.kz, на тот момент заместитель председателя комитета административной полиции МВД Алексей Милюк заявил, что 60% всех возбуждённых административных производств было прекращено в связи с примирением сторон, что никак не может считаться позитивным показателем.
Уголовных правонарушений, в свою очередь, в Казахстане регистрируется гораздо меньше. По данным комитета по правовой статистике Генеральной прокуратуры, в среднем с 2015-го по сентябрь 2022 года в сфере семейно-бытовых отношений заводилось около 752 уголовных дел в год. 84,7% дел было квалифицировано по статьям «Убийство», «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» и «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью».
Согласно УК РК, чтобы насилие над человеком считалось уголовным преступлением, вред, нанесённый его здоровью, должен быть как минимум средней тяжести. Это определяется длительностью расстройства самочувствия, которое должно превышать три недели. В результате домашний насильник может сломать члену семьи конечности, челюсть или нанести травму головы с сотрясением мозга, но если пострадавший находится в больнице менее 21 дня (частая ситуация — например, избитой жене не с кем оставить детей), то эти повреждения считаются лёгкими, и виновник получает только предупреждение. Сложно сказать, как подобная «раскрываемость» помогает жертвам насилия, учитывая то, что зачастую даже очень серьёзные случаи насилия в РК в итоге подгоняются под «административку».
* При расчёте доли используется отношение численности осуждённых к общему количеству административных дел, однако здесь может наблюдаться некоторая погрешность, например, в случае, если кто-то осуждён сразу по нескольким делам.
